Хьюстон, у тебя нет проблем, ты просто себя накручиваешь.
Название: Everybody’s Wrong
Автор: little.shiver
Фандом: серия дополнений к «I am machine» авторства Shax-r
Персонажи/пейринг: Штефан Рац/Рудольф Габсбург
Размер: драббл
Категория: слэш
Рейтинг: недоR
Жанр: АУ, взаимное мозгоебство, паранойя
Краткое содержание: Рудольф Габсбург — мальчик из очень богатой семьи. Разумеется, Штефану Рацу, наркоторговцу и лжецу от него нужны только деньги и секс.
Посвящение: мой дорогой, я просто не мог не, вы же знаете
И это совсем не то, чего вы просили, так, идея мимоходом. Когда уже закончатся все эти АУ к АУ, я понятия не имею~
Читать дальше
«Дьявольские отродья», — думает Штефан и накрывает голову подушкой. Он проклинает себя за то, что выбрал такую дурацкую квартиру. Квартиру, в окна которой постоянно светит солнце, а по утрам невозможно избавиться от ощущения, что мозг высверливают безо всякой анестезии.
— Чертовы птицы, — бормочет он вполголоса. Во-первых, потому что голоса по утрам нет вообще. До первой чашки кофе. Во-вторых, потому что его персональное лохматое чудовище вальяжно занимает добрую половину грудной клетки и все изрядно затекшее плечо.
Рудольф в кои-то веки спит безмятежно, и его совсем не хочется будить.
Хотя бы потому, что во сне он Штефана не боится.
Руки вокруг, тёмные, черные, оплетающие тело и мысли. Они гладят его так, словно бьют, они прижимают к себе, словно хотят раздавить, они душат, они вынимают еще не замершее от ужаса сердце, они повсюду и везде, и от них не спрятаться — они достанут.
Они везде.
Не скрыться.
Он ничего не может изменить.
Штефан неловко гладит Рудольфа по плечу. Неловко, потому что обычно он так не делает. Обычно он резко толкает или ржет прямо над ухом. Обычно Штефан вообще скидывает его с плеча и уматывает в ванную. Обычно Штефан вообще не остается на ночь.
Или.
Или Штефан всегда ласков и нежен, пусть на словах он редкий засранец, но он никогда не позволяет себе грубости. В любой момент он предельно нежен и вежлив, заботлив и едва ли не мил. Конечно, Штефан не приносит завтрак в постель, но Руди и сам обращения к себе словно к кисейной барышне не потерпел бы.
Или.
Или Штефан — просто друг. И Руди вообще не представляет, как это — чувствовать нежные (или грубые?) прикосновения, как это — оказываться под кем-то и не управлять ситуацией. Руди вообще не умеет управлять ситуацией, его вечно страхует Ада.
Или... нет?
Штефан очень убедительно врет о своем детстве.
— А еще родители как-то раз водили меня в цирк, и вы представить себе не можете, как это было круто! Мы сидели в первом ряду, и пасть тигра...
Руди закрывает лицо руками и отчаянно зевает. Он слышал эту историю уже долбаный миллион раз, и это начинает набивать оскомину.
В конце-то концов, Штефан, неужели нельзя было хотя бы загуглить, как выглядят современные цирки, чтобы не так сильно палиться? Ведь любой дурак (ладно, богатый дурак, бывавший в цирке хоть раз) знает, что арены запретили ещё сорок лет назад, а тигры вымерли на всей территории Европы и, дай бог, остались хотя бы в какой-нибудь тундре, до которой ещё чудом не добрались загребущие человеческие руки.
Но Штефан не успокаивается и расписывает своих прекрасных родителей, едва ли не обожествляя. Сразу видно, у кого какие ценности: пантеон Рудольфа на данный момент включает в себя бутылку коньяка и обожаемый десцидол.
— Руди, а что твои?.. — голосок Ады растворяется в мрачной усмешке.
Вообще-то, она прекрасно осведомлена о том, кто такие Элизабет и Франц-Иосиф Габсбург. Ничуть не хуже прочего населения Вены. И это потрясающе неуклюжая оплошность в её стороны.
Штефан спасает свою подопечную от праведного гнева каким-то несмешным анекдотом. Рудольфу — несмешным, сами они заливаются в две глотки только так. Рудольф предпочитает заливаться по-другому, и в данный момент совершенно ничто этому не препятствует.
Иногда во сне Штефан очень больно пинается. Рудольф выясняет это на третью или четвертую проведенную вместе ночь. Из-за таблеток он засыпает как убитый, но и проснуться может от любого шороха, тем более, что этот шорох — очень ощутимый удар под колено. От ослепляющей боли он даже не сразу понимает, что произошло, а когда вдруг видит лицо Штефана, освещенное желтоватой уличной вывеской, то едва не отлетает к другому концу комнаты.
У Штефана во сне очень звериное лицо, лицо спущенного с поводка тигра, голодного и безобразно злого. Даже комичные с виду усы кажутся жутковатыми, и то, что Штефан всего лишь спит видно только по закрытым намертво глазам.
Рудольф трет саднящее колено и отодвигается на край кровати, надеясь, что больше он сегодня не получит. И едва не подпрыгивает, когда теплая сильная рука перехватывает его поперек живота и одним движением сгребает в объятия, подминая, устраивая поудобнее под собой.
У Штефана крепкие руки и намного более развитая мускулатура. Тощий, пусть и жилистый Рудольф кажется рядом с ним соломинкой, на которую и дуть не надо — сама сломается. Поэтому Рудольф не обманывается насчет своего положения. Он может сколько угодно выводить Штефана из себя, дразнить и всячески подставляться, но если Штефан захочет — он получит.
Чувствуя сминающую его ягодицы настойчивым, грубоватым движением ладонь, Рудольф выдыхает.
Пока Штефан его хочет — всю эту странную кутерьму ещё вполне можно понять. Он не называет происходящее «отношениями», потому что этого идиотского слова в лексиконе Штефана попросту нет.
Выстанывая в подушку каждое совместное движение бедер, Рудольф словно успокаивается.
Пока он знает, чего Штефан хочет, Рудольф не бесполезен.
А Штефан всегда получает то, что ему нужно.
Иногда Рудольф его откровенно боится.
Штефан может отвернуться всего на секунду, уйти за чаем, сигаретами, а вернуться в дурдом.
Руди будет сидеть в углу комнаты с первым, что попалось ему под руку — книгой, початой бутылкой, да хоть сигаретой, сжатыми в руке так, что не будет никаких сомнений: он защищен лучше, чем Троя. И тогда Штефан сделает ход конем: он просто войдет в комнату и заставит этого придурка с мутной поволокой вместо темно-серых глаз сложить все свое оружие и сесть по-человечески — хоть на стул, хоть на стол, да хоть куда-нибудь, лишь бы не был так похож на сумасшедшего. Лишь бы можно было считать его нормальным, пригодным для человеческого разговора.
И прижимать к себе, подрагивающего, вырывающегося, разъяренного, в конце концов — обессилевшего.
И причитать:
— Что произошло, Руди, придурок ты этакий? Что такого случилось? За что ты решил ополчиться на меня?
И вздыхать, не получая ответа (если не читать ответом очередной пропущенный удар по ребрам).
И теряться в догадках, что сделал не так на этот раз? Слишком громко хлопнул дверью? Слишком тихо подошел? Слишком... что?
— Что, черт тебя дери, Руди, произошло?
И слышать ответ, ужасающий, но кристально честный:
— Ты хочешь меня убить.
Штефан может отвернуться всего на секунду, но после, много после, он будет запивать расшатанные нервы полынной горечью джина и успокоительных. Единственное, чего он будет хотеть в такие моменты — побиться головой о стену, потому что он не хочет никого убивать.
Штефан Рац — наркоторговец и враль, но он не убийца.
Во сне Рудольф будет мирно прижиматься к его плечу.
Однажды все станет совсем плохо.
Вообще-то, все будет как обычно. Руди пожалуется на «ебучих рукожопов» с того конца вездесущей сети, Штефан усмехнется и плеснет ещё коньяка в один бокал; лениво закинет ноги на стол, наконец расслабляясь.
— Как прошел день? — спросит миролюбиво, почти ласково.
— Я знаю, что ты хочешь меня убить, — скажет Рудольф обыденным, совершенно привычным голосом.
И Штефан впервые не найдется, что ему ответить.
Или Рудольф ни о чем не будет подозревать до последнего, просто страх впитается в подкорку его мозга настолько, что он будет ждать чего-то в этом духе. Это не будет уверенностью или четким пониманием ситуации, это будет чем-то вроде дурного сна, в который не веришь, но видишь его повторяющимся бесконечно, словно старая пластинка, каких и не отыскать сейчас даже за очень большие деньги.
Или ты в самом деле не сможешь его отравить. Наберешь едва различимый раствор в шприц, иглой подцепишь мягкий край пробки, проникнешь так, как раз за разом проникал в него — плавным, сосредоточенным движением и... Остановишься. Не сможешь.
Потому что ты уже его полюбил. Потому что простил почти сразу. Потому что это все изначально было дурацкой идеей, и Руди сейчас сходит с ума из-за своих догадок.
Ты не сможешь поступить так с ним.
Ада приходит невовремя, словно чувствует — стоит на пороге твоей двери, пока ты решаешь, сможешь ли убить лучшего друга. Этот сгусток протезов, в котором и человеческого-то ничего не осталось, будет понимать все лучше тебя. И ей не придется делать хоть что-либо, с тобой сыграет злую шутку проснувшаяся совесть.
— Штеф, открывай, ты должен мне пять сотен и как минимум чашку чая, — словно издалека будет звучать её звонкий, ломкий и совсем девичий голосок. Хоть что-то настоящее в Аде.
Но ты не подойдешь и не откроешь дверь, совсем не по-джентльменски на неё навалившись. В твое предплечье будет воткнута все та же игла, а испещренные застарелыми шрамами руки не буду скрыты ничем. Пускай любуются, чего уж теперь! В конце концов, патологоанатомам совершенно плевать, что попытка суицида — не первая.
Словно в кошмарном сне ты почувствуешь на своих плечах тяжелые ладони, а тягучий, словно обжигающий холодом голос прошелестит возле твоего уха, так и не обернувшись явью.
— Вот уж тебя-то я точно не ожидал так скоро увидеть.
— Дьявольские отродья, — шипит Штефан, неловко поглаживая уснувшего на его плече Рудольфа по голове.
Птицы за окном, свидетели его ночных кошмаров, беззаботно щебечут, радуясь новому дню.
Автор: little.shiver
Фандом: серия дополнений к «I am machine» авторства Shax-r
Персонажи/пейринг: Штефан Рац/Рудольф Габсбург
Размер: драббл
Категория: слэш
Рейтинг: недоR
Жанр: АУ, взаимное мозгоебство, паранойя
Краткое содержание: Рудольф Габсбург — мальчик из очень богатой семьи. Разумеется, Штефану Рацу, наркоторговцу и лжецу от него нужны только деньги и секс.
Посвящение: мой дорогой, я просто не мог не, вы же знаете
И это совсем не то, чего вы просили, так, идея мимоходом. Когда уже закончатся все эти АУ к АУ, я понятия не имею~Читать дальше
Everybody thinks they know me
You’re the saint and I’m the phony
But you’re the one who faked it all along
Everybody sees you cryin’
Lyin’ lookin’ like you’re dyin’
Everybody knows what’s goin’ on
But everybody’s wrong.
(с) Hinder — Everybody’s Wrong
You’re the saint and I’m the phony
But you’re the one who faked it all along
Everybody sees you cryin’
Lyin’ lookin’ like you’re dyin’
Everybody knows what’s goin’ on
But everybody’s wrong.
(с) Hinder — Everybody’s Wrong
«Дьявольские отродья», — думает Штефан и накрывает голову подушкой. Он проклинает себя за то, что выбрал такую дурацкую квартиру. Квартиру, в окна которой постоянно светит солнце, а по утрам невозможно избавиться от ощущения, что мозг высверливают безо всякой анестезии.
— Чертовы птицы, — бормочет он вполголоса. Во-первых, потому что голоса по утрам нет вообще. До первой чашки кофе. Во-вторых, потому что его персональное лохматое чудовище вальяжно занимает добрую половину грудной клетки и все изрядно затекшее плечо.
Рудольф в кои-то веки спит безмятежно, и его совсем не хочется будить.
Хотя бы потому, что во сне он Штефана не боится.
***
Руки вокруг, тёмные, черные, оплетающие тело и мысли. Они гладят его так, словно бьют, они прижимают к себе, словно хотят раздавить, они душат, они вынимают еще не замершее от ужаса сердце, они повсюду и везде, и от них не спрятаться — они достанут.
Они везде.
Не скрыться.
Он ничего не может изменить.
***
Штефан неловко гладит Рудольфа по плечу. Неловко, потому что обычно он так не делает. Обычно он резко толкает или ржет прямо над ухом. Обычно Штефан вообще скидывает его с плеча и уматывает в ванную. Обычно Штефан вообще не остается на ночь.
Или.
Или Штефан всегда ласков и нежен, пусть на словах он редкий засранец, но он никогда не позволяет себе грубости. В любой момент он предельно нежен и вежлив, заботлив и едва ли не мил. Конечно, Штефан не приносит завтрак в постель, но Руди и сам обращения к себе словно к кисейной барышне не потерпел бы.
Или.
Или Штефан — просто друг. И Руди вообще не представляет, как это — чувствовать нежные (или грубые?) прикосновения, как это — оказываться под кем-то и не управлять ситуацией. Руди вообще не умеет управлять ситуацией, его вечно страхует Ада.
Или... нет?
***
Штефан очень убедительно врет о своем детстве.
— А еще родители как-то раз водили меня в цирк, и вы представить себе не можете, как это было круто! Мы сидели в первом ряду, и пасть тигра...
Руди закрывает лицо руками и отчаянно зевает. Он слышал эту историю уже долбаный миллион раз, и это начинает набивать оскомину.
В конце-то концов, Штефан, неужели нельзя было хотя бы загуглить, как выглядят современные цирки, чтобы не так сильно палиться? Ведь любой дурак (ладно, богатый дурак, бывавший в цирке хоть раз) знает, что арены запретили ещё сорок лет назад, а тигры вымерли на всей территории Европы и, дай бог, остались хотя бы в какой-нибудь тундре, до которой ещё чудом не добрались загребущие человеческие руки.
Но Штефан не успокаивается и расписывает своих прекрасных родителей, едва ли не обожествляя. Сразу видно, у кого какие ценности: пантеон Рудольфа на данный момент включает в себя бутылку коньяка и обожаемый десцидол.
— Руди, а что твои?.. — голосок Ады растворяется в мрачной усмешке.
Вообще-то, она прекрасно осведомлена о том, кто такие Элизабет и Франц-Иосиф Габсбург. Ничуть не хуже прочего населения Вены. И это потрясающе неуклюжая оплошность в её стороны.
Штефан спасает свою подопечную от праведного гнева каким-то несмешным анекдотом. Рудольфу — несмешным, сами они заливаются в две глотки только так. Рудольф предпочитает заливаться по-другому, и в данный момент совершенно ничто этому не препятствует.
***
Иногда во сне Штефан очень больно пинается. Рудольф выясняет это на третью или четвертую проведенную вместе ночь. Из-за таблеток он засыпает как убитый, но и проснуться может от любого шороха, тем более, что этот шорох — очень ощутимый удар под колено. От ослепляющей боли он даже не сразу понимает, что произошло, а когда вдруг видит лицо Штефана, освещенное желтоватой уличной вывеской, то едва не отлетает к другому концу комнаты.
У Штефана во сне очень звериное лицо, лицо спущенного с поводка тигра, голодного и безобразно злого. Даже комичные с виду усы кажутся жутковатыми, и то, что Штефан всего лишь спит видно только по закрытым намертво глазам.
Рудольф трет саднящее колено и отодвигается на край кровати, надеясь, что больше он сегодня не получит. И едва не подпрыгивает, когда теплая сильная рука перехватывает его поперек живота и одним движением сгребает в объятия, подминая, устраивая поудобнее под собой.
У Штефана крепкие руки и намного более развитая мускулатура. Тощий, пусть и жилистый Рудольф кажется рядом с ним соломинкой, на которую и дуть не надо — сама сломается. Поэтому Рудольф не обманывается насчет своего положения. Он может сколько угодно выводить Штефана из себя, дразнить и всячески подставляться, но если Штефан захочет — он получит.
Чувствуя сминающую его ягодицы настойчивым, грубоватым движением ладонь, Рудольф выдыхает.
Пока Штефан его хочет — всю эту странную кутерьму ещё вполне можно понять. Он не называет происходящее «отношениями», потому что этого идиотского слова в лексиконе Штефана попросту нет.
Выстанывая в подушку каждое совместное движение бедер, Рудольф словно успокаивается.
Пока он знает, чего Штефан хочет, Рудольф не бесполезен.
А Штефан всегда получает то, что ему нужно.
***
Иногда Рудольф его откровенно боится.
Штефан может отвернуться всего на секунду, уйти за чаем, сигаретами, а вернуться в дурдом.
Руди будет сидеть в углу комнаты с первым, что попалось ему под руку — книгой, початой бутылкой, да хоть сигаретой, сжатыми в руке так, что не будет никаких сомнений: он защищен лучше, чем Троя. И тогда Штефан сделает ход конем: он просто войдет в комнату и заставит этого придурка с мутной поволокой вместо темно-серых глаз сложить все свое оружие и сесть по-человечески — хоть на стул, хоть на стол, да хоть куда-нибудь, лишь бы не был так похож на сумасшедшего. Лишь бы можно было считать его нормальным, пригодным для человеческого разговора.
И прижимать к себе, подрагивающего, вырывающегося, разъяренного, в конце концов — обессилевшего.
И причитать:
— Что произошло, Руди, придурок ты этакий? Что такого случилось? За что ты решил ополчиться на меня?
И вздыхать, не получая ответа (если не читать ответом очередной пропущенный удар по ребрам).
И теряться в догадках, что сделал не так на этот раз? Слишком громко хлопнул дверью? Слишком тихо подошел? Слишком... что?
— Что, черт тебя дери, Руди, произошло?
И слышать ответ, ужасающий, но кристально честный:
— Ты хочешь меня убить.
Штефан может отвернуться всего на секунду, но после, много после, он будет запивать расшатанные нервы полынной горечью джина и успокоительных. Единственное, чего он будет хотеть в такие моменты — побиться головой о стену, потому что он не хочет никого убивать.
Штефан Рац — наркоторговец и враль, но он не убийца.
Во сне Рудольф будет мирно прижиматься к его плечу.
***
Однажды все станет совсем плохо.
Вообще-то, все будет как обычно. Руди пожалуется на «ебучих рукожопов» с того конца вездесущей сети, Штефан усмехнется и плеснет ещё коньяка в один бокал; лениво закинет ноги на стол, наконец расслабляясь.
— Как прошел день? — спросит миролюбиво, почти ласково.
— Я знаю, что ты хочешь меня убить, — скажет Рудольф обыденным, совершенно привычным голосом.
И Штефан впервые не найдется, что ему ответить.
Или Рудольф ни о чем не будет подозревать до последнего, просто страх впитается в подкорку его мозга настолько, что он будет ждать чего-то в этом духе. Это не будет уверенностью или четким пониманием ситуации, это будет чем-то вроде дурного сна, в который не веришь, но видишь его повторяющимся бесконечно, словно старая пластинка, каких и не отыскать сейчас даже за очень большие деньги.
Или ты в самом деле не сможешь его отравить. Наберешь едва различимый раствор в шприц, иглой подцепишь мягкий край пробки, проникнешь так, как раз за разом проникал в него — плавным, сосредоточенным движением и... Остановишься. Не сможешь.
Потому что ты уже его полюбил. Потому что простил почти сразу. Потому что это все изначально было дурацкой идеей, и Руди сейчас сходит с ума из-за своих догадок.
Ты не сможешь поступить так с ним.
***
Ада приходит невовремя, словно чувствует — стоит на пороге твоей двери, пока ты решаешь, сможешь ли убить лучшего друга. Этот сгусток протезов, в котором и человеческого-то ничего не осталось, будет понимать все лучше тебя. И ей не придется делать хоть что-либо, с тобой сыграет злую шутку проснувшаяся совесть.
— Штеф, открывай, ты должен мне пять сотен и как минимум чашку чая, — словно издалека будет звучать её звонкий, ломкий и совсем девичий голосок. Хоть что-то настоящее в Аде.
Но ты не подойдешь и не откроешь дверь, совсем не по-джентльменски на неё навалившись. В твое предплечье будет воткнута все та же игла, а испещренные застарелыми шрамами руки не буду скрыты ничем. Пускай любуются, чего уж теперь! В конце концов, патологоанатомам совершенно плевать, что попытка суицида — не первая.
Словно в кошмарном сне ты почувствуешь на своих плечах тяжелые ладони, а тягучий, словно обжигающий холодом голос прошелестит возле твоего уха, так и не обернувшись явью.
— Вот уж тебя-то я точно не ожидал так скоро увидеть.
***
— Дьявольские отродья, — шипит Штефан, неловко поглаживая уснувшего на его плече Рудольфа по голове.
Птицы за окном, свидетели его ночных кошмаров, беззаботно щебечут, радуясь новому дню.
-
-
01.07.2017 в 08:43И не надо~ Пусть писанина по этому наркоманскому бреду окончательно пополнит список наших милых зависимостей.
Он проклинает себя за то, что выбрал такую дурацкую квартиру.
Квартира - дурацкая, диван - средней жесткости. Эх, Штефан, Штефан, куда ж ты запихал свой прагматизм?
Хотя бы потому, что во сне он Штефана не боится.
И номер один в копилку "как видит Штефан".
Или. Или. Или... нет?
Или - да?
Вот так по-тихому и съезжают с катушек, когда живут один раз, и в эту жизнь пытаются упихнуть множество реальностей.
Если вовремя не выстраивают даже не вокруг, - внутри себя, - защитные перегородки.
И Руди вообще не представляет, как это — чувствовать нежные (или грубые?) прикосновения, как это — оказываться под кем-то и не управлять ситуацией. Руди вообще не умеет управлять ситуацией, его вечно страхует Ада.
Номер два. Или ох уж эта моя паранойя касательно употребления имени "Руди".
Но Штефан не успокаивается и расписывает своих прекрасных родителей, едва ли не обожествляя.
Сам выдумал - сам восхитился. Чудесный самодостаточный Штефан.
А вообще, милейшая картина отцов и детей вырисовывается у всей этой троицы.
Сразу видно, у кого какие ценности: пантеон Рудольфа на данный момент включает в себя бутылку коньяка и обожаемый десцидол.
"Приятно познакомиться, меня Рудольф зовут, а это - мои жизненные приоритеты. Что значит "алкаш ебаный"?.. При-о-ри-те-ты!"
А Штефан всегда получает то, что ему нужно.
Или то, что он хочет?
Из головы просто не идет фраза: "У меня есть все, что ты хочешь, но нет ничего из того, что тебе нужно".
Иногда Рудольф его откровенно боится.
Номер... Хотя, пожалуй, я уже сбился со счета.
Штефан может отвернуться всего на секунду, уйти за чаем, сигаретами, а вернуться в дурдом.
Бедный Штефан, наивно думающий, что дурдом вокруг него не постоянен)
Штефан Рац — наркоторговец и враль, но он не убийца.
Ох уж этот милый самообман~
— Я знаю, что ты хочешь меня убить,
По сути, подсознание Штефана и его страхи, говорящие голосом Рудольфа, - та еще прелесть.
Я тут случайно вспомнил теорию о проекциях, или как?
Но ты не подойдешь и не откроешь дверь
Зеркалит (понятно, что не нарочно) уже известную нам личность? Бедная Ада, никто-то ее впускать не хочет.
Наверное, что меня зацепило все-таки больше всего - это то, как Штефан сам создает вокруг себя мир. Что-то из разряда его лжи, которая постепенно становится правдой. Это и выдуманные родители (ладно, родители может и настоящие, а вот отношения с ними - явно плод фантазии), и "не убийца", и мерещущиеся ему птицы за окном, и солнечный свет. И оживший страх о том, что Рудольф предсказал его намерение - явно переоценивает в этом, капитально недооценив во всем остальном. Сменил имя, напялил фальшивую одежду, придумал несуществующее и выбросил реальное, - все ради того, чтобы идеально адаптироваться в своем окружении.
И ведь сумел, засранец. И даже с катушек не совсем слетел, хоть и старался.
Ну и, я все-таки понимаю, что переврал нахрен все, а паранойя, которую вы указали в жанрах - однозначно про меня) Поэтому я нетерпением жду завтрашнего дня и - ваших комментариев)
-
-
01.07.2017 в 10:20Кто ж против~
Квартира - дурацкая, диван - средней жесткости. Эх, Штефан, Штефан, куда ж ты запихал свой прагматизм?
Он остался в том, что квартирка маленькая, диван жесткий, все старое, но добротное, и дома он хоть на секунду лишается своего напускного лоска.
И номер один в копилку "как видит Штефан".
Или Рудольф на самом деле его боится~
Или - да?
Вот так по-тихому и съезжают с катушек, когда живут один раз, и в эту жизнь пытаются упихнуть множество реальностей.
Если вовремя не выстраивают даже не вокруг, - внутри себя, - защитные перегородки.
В общем, теперь вы представляете мою голову изнутри хотя бы немного, потому что это - моя собственная рефлексия в чистом виде~
Номер два. Или ох уж эта моя паранойя касательно употребления имени "Руди".
И да, и нет. Руди в самом деле не умеет, но он-то себе в этом до конца не признается.
Сам выдумал - сам восхитился. Чудесный самодостаточный Штефан.
А вообще, милейшая картина отцов и детей вырисовывается у всей этой троицы.
Опять же, рефлексия номер два. И да, очень веселая)
"Приятно познакомиться, меня Рудольф зовут, а это - мои жизненные приоритеты. Что значит "алкаш ебаный"?.. При-о-ри-те-ты!"
Вот за это я вас и люблю~
Или то, что он хочет?
Из головы просто не идет фраза: "У меня есть все, что ты хочешь, но нет ничего из того, что тебе нужно".
Этот кусочек - из головы Рудольфа. А "Рудольф Габсбург — мальчик из очень богатой семьи. Разумеется, Штефану Рацу, наркоторговцу и лжецу от него нужны только деньги и секс.".
Так что сложно сказать, что это не правда. Рудольф считает, что Штефану за каким-то хером сдалось его бренное тельце (впрочем, деньги перевешивают), и вот такое почти (?) грубое обращение - словно подтверждение для него, что им интересуются только в своих интересах. Это то обращение, к которому он привык, и что-то кроме - пугает и сводит с ума. Впрочем, Штефан тут тоже хорош, потому что
Потому что это все изначально было дурацкой идеей, и Руди сейчас сходит с ума из-за своих догадок..
Номер... Хотя, пожалуй, я уже сбился со счета.
Третий, да~
Бедный Штефан, наивно думающий, что дурдом вокруг него не постоянен)
Он - приспособленец, если все не очень плохо, то все хорошо. Иначе он бы свихнулся раньше. Начинайте фейспалмить с того, как я вписываю себя в Штефана.
По сути, подсознание Штефана и его страхи, говорящие голосом Рудольфа, - та еще прелесть.
Я тут случайно вспомнил теорию о проекциях, или как?
Совершенно нет. Потому что подсознание Штефана уже давно говорит голосом Рудольфа, и в зеркале он видит не себя нынешнего, а того суицидника, которым он когда-то пытался стать.
Зеркалит (понятно, что не нарочно) уже известную нам личность? Бедная Ада, никто-то ее впускать не хочет.
С моей стороны - нарочно, конечно~ Но да, бедная девочка)
ладно, родители может и настоящие, а вот отношения с ними - явно плод фантазии
Он сирота, это единственное, в чем я уверен абсолютно)
Ну и, я все-таки понимаю, что переврал нахрен все, а паранойя, которую вы указали в жанрах - однозначно про меня)
Когда я прочитаю вам это слух, я, вероятно, просто расставлю акценты, но не более, потому что да, все именно так, мне особенно и добавить нечего)
А паранойя - причина вообще всего этого текста~
Еще хотел уточнить, чьи по-вашему руки лежали на плечах Штефана? Тода, Рудольфа, настоящего Штефана, который уже давно мертв, или Страха, который здесь - почти что отдельный персонаж, глумливо посмеивающийся со стороны?
И, как вы думаете, истерика Рудольфа - плод воображения Штефана от и до, или могли быть предпосылки? Ну, то есть,
я-то знаю, что это просто моя рефлексия, но она там зачем-то была нужна, я её не выкинул.
И все же вот это:
Иногда Рудольф его откровенно боится.
Может ли это быть правдой, или это - плод подсознания Штефана?
-
-
01.07.2017 в 11:04+ еще один пункт матчасти, который мне надо будет расписывать подробнее)
В общем, теперь вы представляете мою голову изнутри хотя бы немного, потому что это - моя собственная рефлексия в чистом виде~
И краткое содержание "You only live once", ага~
Так что сложно сказать, что это не правда. Рудольф считает, что Штефану за каким-то хером сдалось его бренное тельце (впрочем, деньги перевешивают), и вот такое почти (?) грубое обращение - словно подтверждение для него, что им интересуются только в своих интересах.
"На что ты купился, а, Штефан Рац?" "За что ты меня любишь?"
и Руди сейчас сходит с ума из-за своих догадок..
Хотя теперь эта фраза стала куда более понятной, да.
Он - приспособленец, если все не очень плохо, то все хорошо. Иначе он бы свихнулся раньше.
Для них (будем честными - для нас) это вообще девиз по жизни.
Он сирота, это единственное, в чем я уверен абсолютно)
Вот да, по логике - так и есть.
Еще хотел уточнить, чьи по-вашему руки лежали на плечах Штефана? Тода, Рудольфа, настоящего Штефана, который уже давно мертв, или Страха, который здесь - почти что отдельный персонаж, глумливо посмеивающийся со стороны?
С учетом описания рук и голоса, а так же смысла сказанного - таки сам Штефан и есть, нет?
Манеры очень похожи на Тода, но фраза тогда малость бессмысленна - с учетом обстоятельств их встреч.
И, как вы думаете, истерика Рудольфа - плод воображения Штефана от и до, или могли быть предпосылки?
Может ли это быть правдой, или это - плод подсознания Штефана?
Я это запихнул в кучу, потому что у этих отрывков есть одна общая черта.
Вы в принципе описали Рудольфа в этом фике кардинально отличающимся от того, каким в таких же обстоятельствах ранее описывал его я. Поэтому, все же, склоняюсь к мысли, что эти вещи - суть есть видение Штефана, который Рудольфа зачастую воспринимал очень... странно.
Рудольф его остерегался, не доверял - и поэтому не стал бы закатывать истерики и выворачивать душу наизнанку. Но никогда, ни в одной из реальностей не боялся по-настоящему (если только не считать какие-то редкие моменты, вроде того, что ночью увидел). И появись у него подозрения, что Штефан знает о его предательстве, - Штефан бы его больше не увидел. Он понял, что провалился и его хотят убить, только когда ему уже всучили отраву.
-
-
01.07.2017 в 12:00+ "За что же ты так ополчился на меня, Руди?"
Рудольфу все-таки обидно, что его считают куском мяса. Или это Штефан думает так.
Для них (будем честными - для нас) это вообще девиз по жизни.
Само собой.
Вот да, по логике - так и есть.
И про родителей я писал, собственно, чтобы показать, насколько сильно он может идеализировать то, чего на самом деле нет. Он считает, что Рудольф его боится, потому что в честном и добром мире он бы боялся такой твари, как Штефан. Но в их мире Рудольф тварь не менее худшая.
С учетом описания рук и голоса, а так же смысла сказанного - таки сам Штефан и есть, нет?
Манеры очень похожи на Тода, но фраза тогда малость бессмысленна - с учетом обстоятельств их встреч.
Не знаю, потому и спросил. Изначально я все-таки думал, что Тод, но в ходе обсуждения задумался. И пока точно не скажу, не могу решить.
И появись у него подозрения, что Штефан знает о его предательстве, - Штефан бы его больше не увидел.
А мне кажется, что в какой-то из реальностей (как раз в той, где он не позвал Аду вовремя), он бы не сбежал. Не сумел бы, как и Штефан. И вот тогда - да, сидел бы как на иголках, но до последнего надеялся, что не узнают. Или простят. Хотя Рудольф едва ли верит, что его моно простить. Он - слишком сильный человек контрастов для меня. Или да, или нет. Или черное, или белое. А Штефан способен на компромисс со своей совестью даже с настолько близкими людьми. Рудольф в этом смысле не идеал, опять же, но куда больший именно идеалист.
Но да, это интересный момент, опять же вызывающий разное прочтение)
-
-
01.07.2017 в 13:32Рудольф с самой первой ночи (то, что описано в "Снах") догадывался, что со Штефаном что-то не чисто. Влюбился, что ли? Вот кретин... А за что? И дальше он уже перечислял варианты.
Так что... скорее, это все-таки Штефан так думает.
Не знаю, потому и спросил. Изначально я все-таки думал, что Тод, но в ходе обсуждения задумался. И пока точно не скажу, не могу решить.
Буду ждать вашего решения)
А мне кажется, что в какой-то из реальностей (как раз в той, где он не позвал Аду вовремя), он бы не сбежал. Не сумел бы, как и Штефан. И вот тогда - да, сидел бы как на иголках, но до последнего надеялся, что не узнают. Или простят. Хотя Рудольф едва ли верит, что его моно простить.
Это "Are you real?" же. Там как раз и было это знаменитое: "Если Штефан узнает - мне крышка". И "Предательство - не лучший способ завоевать любовь". Так что нервничал-то он знатно, но на прощение бы не надеялся точно.
-
-
01.07.2017 в 14:45Вот меня тоже зачаровывает, как психи этой категории ухитряются увлечь собой настолько, что, в итоге, куча изначально нормальных людей оказывается втянутой в водоворот их персональной реальности.
Хотя, конечно, Руди сложно назвать нормальным.Это потрясающее умение вклиниться в реальность так, что через какое-то время ими оказывается поражено все вокруг, а когда приходит "осознание", то "слишком поздно".Буду ждать
Я немножко влезу со своим вариантом: Элизабет? Она бы - так, как описана, - как раз бы была здесь очень кстати.
-
-
01.07.2017 в 15:22И вот тут мне стало дичайше стыдно за свою жизнь~
Вот меня тоже зачаровывает, как психи этой категории ухитряются увлечь собой настолько, что, в итоге, куча изначально нормальных людей оказывается втянутой в водоворот их персональной реальности.
Она могла бы, но "ожидал", тут я точно не ошибся. Значит, все же "он". Посмотрим~
-
-
01.07.2017 в 16:53Это не то, что все подумали.
Она могла бы, но "ожидал", тут я точно не ошибся.
Ну... в данном фендоме понятия "он-она" довольно растяжимые. Так что я не теряю надежду.
-
-
01.07.2017 в 16:54А жаль. *проникновенным шепотом* Может, из-за этого и было стыдно?!
-
-
01.07.2017 в 16:57Пять баллов!
PS Я вот смотрю сейчас инстаграм и что-то мне эта Япония подозрительно наши российские дачные/деревенские поселки вдоль железнодорожных линий напоминает.
-
-
04.07.2017 в 12:24Особенно такие символичные~ Хоть объявляй это официальной иллюстрацией.
читать дальше
-
-
04.07.2017 в 12:43-
-
04.07.2017 в 12:52-
-
04.07.2017 в 12:55Ась?)
little.shiver,
Ну а кто вам постоянно льет в уши про дизайнера-рукожопа, коллег-говнокодеров и просто отбитых заказчиков~
-
-
04.07.2017 в 13:01И очень точно передает внутреннюю суть "Машины".
-
-
04.07.2017 в 13:20Я б сказал, она очень точно передает внутреннюю суть автора "Машины"~
Ибо я тот еще рукожоп~
Ну или в тему того, что я очень люблю списывать своих персонажей с себя. А сэр Начальник, зараза, это замечает)
-
-
04.07.2017 в 13:37Я в этом смысле отвечаю полной взаимностью~
Ну или в тему того, что я очень люблю списывать своих персонажей с себя. А сэр Начальник, зараза, это замечает)
Я слишком давно вас знаю, чтобы не~