Название: I am machine
Автор: Shax
Фандом: мюзикл «Элизабет», интерпретация театра TOHO, 2016 г.
Размер: макси
Категория: недо-слэш
Жанр: АУ (конец 2050-х), (не)научная фантастика, жалкие попытки в киберпанк.
Рейтинг: R
Краткое содержание: «А машины делали все так безошибочно, что им в конце концов доверили даже поиски цели жизни самих этих существ. Машины совершенно честно выдали ответ: по сути дела, никакой цели жизни у этих существ обнаружить не удалось. Тогда существа принялись истреблять друг друга, потому что никак не могли примириться с бесцельностью собственного существования.
Они сделали еще одно открытие: даже истреблять друг друга они толком не умели. Тогда они и это дело передоверили машинам. И машины покончили с этим делом быстрее, чем вы успеете сказать “Тральфамадор”.» (К. Воннегут, «Сирены Титана»)
Предупреждения: 1. Концепт – сборная солянка идей из самых разных произведений, до которых только дотянулись мои загребущие ручонки, и странной недофилософии в духе жанра. И ОЧЕНЬ много рефлексии.
2. Боль и страдания. Серьезно. Я нежно люблю всех персонажей, как канонных, так и авторских, и именно поэтому у них в жизни творится ебаный распиздец.
3. Часть текста написана как пародия на язык программирования С++. Именно пародия – синтаксис упрощен донельзя, ни на какую достоверность я не претендую.
4. Мистики тут нет. Совсем. Вообще. Это я на всякий случай.
Примечание: А примечаний будет много. Все необходимые сноски будут даны по ходу текста, чтобы не пихать их в шапку.
Посвящение: little.shiver, сэр Начальник, Себастьянчик и просто Смерть моя! Вы не только утянули меня на самое донышко этого замечательного фандома – вы еще и снизу постучали.
А если серьезно – то очень многое в моей голове появилось (и вылилось позже в ворд) после ваших же «Правил игры». Спасибо вам~
Альтернативный финалАльтернативный финал
Строго говоря, «I am machine» закончен окончательно и бесповоротно, и никаких дополнений или послесловий не требует. Я сказал все, что хотел сказать, за исключением того, чего говорить не хотел. Эпилог – это конец. Финал. Смерть.
Эта альтернатива – посмертие. То, чего может и не быть, потому что жизнь ужасающе прекрасна и сама по себе. А может и быть – потому что оно позволяет несколько иначе расставить акценты и под другим углом взглянуть на произошедшее.
А заодно получить ответ на тот самый вопрос: «А что есть реальность?». Потому что невозможность ответить – тоже в каком-то смысле ответ.
С пробуждением...
В больничной палате тихо и светло. Галогенные панели под потолком выключены – хватает яркого солнечного света, льющегося в огромные окна. Здесь очень чисто, до стерильности, но, вопреки стереотипам, уютно.
На койке лежит человек. К его вискам, прямо под светлыми сильно отросшими волосами, прикреплены два электрода. Он укрыт по пояс одеялом, поверх которого лежат обе руки – очень худые, с выпирающими косточками на запястьях и синяками от многочисленных капельниц на локтях. И сам он худой, болезненно-бледный, кажущийся совсем юным и одновременно – постаревшим, из-за глубоких морщин в уголках потрескавшихся губ, заострившихся черт лица, слишком резко обозначившихся скул. И при всем при этом – он выглядит нечеловечески, невозможно спокойным. Умиротворенным.
Он лежит здесь уже очень давно.
Мужчина в белом докторском халате, сидящий рядом на раскладном стуле, отложил в сторону блокнот и со вздохом потер переносицу под дужкой очков.
– Устали, герр доктор? – его ассистент, молоденький совсем парнишка, осторожно тронул его за плечо, явно беспокоясь. – Вы уже сколько часов на ногах...
– Ерунда, я к этому привычный. Зато наконец все закончилось.
Парнишка широко заулыбался.
– О да! Ваш эксперимент был потрясающим! Теперь можно с полным правом утверждать, что проникновение в человеческое сознание возможно. Вы столько времени потратили на изучение этого пациента...
– Да уж, его сознание подкинуло мне немало сюрпризов, – врач рассмеялся и покачал головой. – Скажу тебе по секрету: уж на что я психиатр с многолетним стажем, а подобный случай диссоциативного расстройства идентичности[38] встречаю впервые.
– Когда больной не просто находится под властью множества субличностей, но и общается с ними?
– Да нет, это как раз вполне распространенный случай. Но чтобы все эти субличности так складно взаимодействовали между собой... Как живые, они все, понимаешь? У него в голове – будто целая Вселенная. После такого поневоле начинаешь задумываться: а вдруг ты тоже – плод воображения какого-нибудь несчастного психа?
Ассистент изменился в лице, и психиатр снова захохотал.
– Ладно уж тебе, только в обморок не падай. Шучу я.
– Ааа... – парень недоверчиво покосился на своего странного шефа и снова повернулся к пациенту. – Что же с ним теперь будет? Мы ведь даже имени его настоящего не знаем. Просто сумасшедший, подобранный с улицы, чтобы провести ваш эксперимент.
– На это и был расчет. Все-таки... было бы не очень хорошо, если бы его родственники в один прекрасный момент передумали и запретили бы нам копаться в его голове. А личность его так и не удалось установить?
– Неа, – ассистент со вздохом покачал головой. – В первую очередь проверяли его основную субличность. Человека по имени Рудольф Габсбург просто не существует. И остальные тоже не дали никаких зацепок. Ни имена, ни адреса, ни профессии, – ни-че-го. Видимо, он выдумал абсолютно все от начала до конца.
– Талантливый парень, – в голосе врача послышалось умиление, смешанное с нежностью. – Я уже к нему даже привык. Какие интересные и красочные истории он мне поведал, пока я находился в его сознании, ты бы видел! Потрясающе! Хотел бы я пообщаться с таким человеком в реальности. Под конец он даже преподнес мне такой сюрприз, что, признаюсь, я его по-настоящему зауважал. Не как пациента – как личность.
– Вы про самоубийство? Признаюсь, я так и не понял... зачем? Это ведь вы подтолкнули его к такому. Хотя изначально планировали, что он умрет от отравления, на что и подговорили субличность Раца.
Психиатр повернулся всем корпусом к своему пациенту, пару минут внимательно рассматривая его и задумчиво теребя прядь длинных волос, выбившуюся из хвоста. Он был еще довольно молод – но среди светлой шевелюры на висках проступала седина.
– Если умрет основная личность – вслед за ней распадутся и все остальные, потому что она – единственное, что их объединяет. Теперь связующее звено исчезло, и они вслед за ним тоже рассыпались в пыль.
– Даже жаль немного, – ассистент смущенно улыбнулся. – Я помню их по вашим отчетам. Такие интересные, яркие... как настоящие.
– А они и есть настоящие. В его персональной Вселенной они куда более живые, чем мы с тобой. И тем не менее, они – отражения множества граней его основной личности, их воплощения.
– Расскажите подробней?
– А ты почитай мои отчеты, я там все расписал. Тот, кого он называет Рудольфом Габсбургом, сотворил вокруг себя целый мир и населил его не просто образами случайных прохожих, но частичками себя самого. Франц Иосиф – воплощение его упрямства и фанатичной преданности делу, которому он хочет посвятить всю свою жизнь. Тааффе – злой гений, в котором сплелись страх перед новизной, консерватизм и занудство. Его мать Элизабет – отчаянное и эгоистичное желание замкнуться в себе, отгородиться от внешнего мира, пусть даже это причинит боль окружающим. В Штефане, самом близком его друге и самом опасном враге, – живой ум, энергичность и легкий характер в совокупности с подлостью и жаждой наживы. Ада – олицетворение его зависимостей: от денег, алкоголя, наркотиков, от любящих и любимых людей. И наконец Хольст – сгусток безграничного одиночества, жалкая попытка сбежать в счастливый мир иллюзий. А ко мне он так тянулся, потому что я не был частью его сознания. Я пришел извне – и он увидел во мне родственную душу.
– Красивая и печальная картина... Герр доктор, а все-таки скажите, – что с ним будет дальше? Если основная личность мертва – кого мы увидим, когда отключим его от аппаратуры, и он очнется? Будет ли он помнить хоть что-то из своих... снов?
Врач только пожал плечами и слегка улыбнулся.
– Мы проводим эксперимент, Оскар. Не забывай об этом.
* * *
Когда он закончил писать в своем блокноте, солнце уже садилось. Высокое чистое небо за окном у горизонта постепенно окрашивалось в красивый розоватый цвет. Свет в этой палате не включают – нет надобности. Пациент №752[39], среди персонала прозванный просто «Руди», все равно спит, и будет спать еще долго. Пока доведут до ума результаты эксперимента, пока их обнародуют... Что произойдет за это время в личной маленькой Вселенной несчастного сумасшедшего демиурга? Что произойдет после? Даже интересно.
– Если бы только ты мог видеть то, что я увидел твоими глазами!
Сидящий на стуле мужчина слегка улыбнулся и, наклонившись вперед, убрал упавшую на лоб спящего прядь волос. Помахал перед его лицом пухлым блокнотом.
– Это – твоя скорлупка, Руди. Целый огромный мир, в котором так или иначе сбываются все твои желания. Там ты смеешься, плачешь, находишь и теряешь друзей, борешься, страдаешь, ненавидишь, любишь... Умираешь. В нем – все то, что сделало тебя таким, какой ты есть. Человеком. По-настоящему живым. Все – внутри тебя, все – в твоей голове. И именно оно – настоящее. Твоя персональная реальность.